Лекция №17:
О проектах, или Чем отличается просветление предыдущего тысячелетия от настоящего
Семинар по Второй логике, 17-19.12.2004 г.
Клейн:
Речь пойдет о проектах. Те, кто реально участвует в проектах, будут рассказывать о своей конкретной деятельности и может быть, будут делать какие-то философские обобщения.
Рома Мандрик:
Будут рассказывать те, кто делают Интернет-лабораторию «Ксан».
Клейн:
Чем больше у Хаафа рост в мастерстве и во внутренней продвинутости, тем больше он похож на обезьяну (смех). Красивейший контраст!
Белка:
Я предлагаю всех желающих спросить, зачем нужны проекты.
Мандрик:
А если желающих не будет, то мы будем выбирать. Итак, блиц-опрос.
Кто-то:
Определите, пожалуйста, слово «проект».
Мандрик:
Отлично! Определим слово «проект». Моя формулировка проекта. Это процесс, направленный на достижение конкретной цели. Процесс в себя включает людей, информацию, ресурсы. Это некий способ структурировать реальность, для того, чтобы достичь желаемого результата. В общем-то, любую деятельность можно сформулировать как проект. Если ее так не формулировать, то тогда сам процесс он разжижается.
Клейн:
Да, проект можно рассматривать как совокупность ресурсов, совокупность целей. Но для нас сейчас, для присутствующих здесь в этот момент, наиболее актуальным является последнее, что Рома сказал. Это можно вынести, как отдельное определение проекта: «проект — это отношение к деятельности, которой ты занимаешься, это позиция». Смысл такой — если ты можешь к своей деятельности относиться как к «проекту», она будет более структурирована, более эффективна, более заострена на результат. Если ты не относишься, как к «проекту», то идет «разжижение деятельности». Рассматриваем проект, как отношение к собственной деятельности. Вид отношения, позицию.
Кто-то:
Если у тебя нет цели, но есть то, что ты делаешь, то не важно, есть у тебя цель, нет у тебя цели?
Клейн:
Я переформатирую твой вопрос: должен ли проект включать в себя цели?
Мандрик:
Должен.
Клейн:
Если проект не включает в себя цели, является ли это проектом?
Мандрик:
Нет.
Марина:
Можно, я по-другому сформулирую: «проект — это форма мыслимости деятельности»?
Клейн:
Да. В этом смысле — это отношение, это позиция. Это форма мыслимости. Согласен. Да, можно. Для нас это актуально сейчас, вот это нужно понять: что, если смотришь на это и вот так относишься, тогда это одно, если смотришь и по другому относишься, то это другое. Это актуальные границы для нас. Так важно провести.
Марина:
Рамки проекта, границы проекта определяют отношение к деятельности, которой ты уже занимаешься или принципиально ты каждый раз создаешь некоторую конструкцию, накладываешь, и получается деятельность?
Клейн:
Которой ты занимаешься.
Марина:
Это обязательное условие?
Клейн:
Да. Мы не рассматриваем проект, как абстрактную, философскую категорию. Мы формируем правильное отношение к своей деятельности и говорим: «Проект — это некая целостность». У каждого человека может быть какое-то конкретное количество проектов, которыми он занимается. А другое — это не проект. Я тебе пример приведу: ИЛ «Ксан» для меня — это проект, а, допустим, сайт ДзенРу — это не проект.
Марина:
Я, наверно, чего-то не понимаю.
Клейн:
Потому что, он когда-то был проектом. Потом он перестал быть проектом. Ну, как-то так.
Кто-то:
Конвейер.
Клейн:
Нет, не конвейер. Теперь это не проект. Например, я могу выйти погулять в парк, могу не выйти, могу поставить что-то на сайт, могу не поставить. То есть я не отношусь к этому как к проекту, который требует какой-то концентрации, какой-то четкости. Для Толика Вострякова Magic’a — это проект. Он на своей работе работает, и он взял на себя миссию технически поддерживать этот сайт и относиться к нему как к проекту. Нам сейчас важно именно это определить и понять.
Марина:
То есть здесь и сейчас деятельность рассматривается как проект?
Клейн:
Да. Проект можно рассматривать миллионом способов. Для нас сейчас важно определить, что проект — это некое отношение к деятельности, которое позволяет резко увеличить твою эффективность. Как существует, например, «системное мышление — несистемное мышление». Когда ты видишь мир, как набор систем, когда ты на каждую штуку смотришь: «ага! система!» И она состоит из подсистем и входит в надсистему. Это совсем другое мышление — «проектное мышление». Видишь и ту, и эту деятельность, видишь деятельность, которая должна быть приоритетной, которую ты считаешь, что она должна быть приоритетной и наиболее эффективной, и формируешь ее в виде проекта.
Марина:
Являются ли временнЫе границы проекта его обязательной характеристикой?
Клейн:
В общем-то, да. Когда мы что-то рассматриваем как проект, мы, во-первых, обязательно видим этапы проекта. По крайней мере, мы должны видеть нулевой этап и должны видеть первый этап.
Марина:
Я имею в виду, что прозвучало слово «отношение». Я, например, говорю, что «я буду относиться к этому, как к проекту, два года»?
Клейн:
Да, это можно. Но это не обязательно входит в проект. Можно относиться, например, так: «я четко отношусь полгода» или «я четко отношусь, пока не произойдет какое-то событие». И тогда это тоже временной интервал. Но можно говорить «я буду к этому относиться, как к проекту, до тех пор, пока я не увижу, что пора прекращать». Но это тоже, получается — возвращаемся назад по цепочке — равноценно установке срока конкретного. Поэтому форма может быть — «полгода»; а может быть — никакой.
Итак, речь идет о том, чтобы видеть то, что ты делаешь в виде «проекта». Тогда ты можешь им заниматься.
Возьмем проект «ДзенРу (Толика Вострякова)». У него там сейчас цель и задача одна: поддерживать эту линию по своим каким-то внутренним причинам. Потому что есть коммерческие проекты, есть некоммерческие, есть гуманитарные, есть обучающие и т.д. Для него это одновременно обучающий проект и гуманитарный проект. Обучающий: на примере этого проекта он какие-то свои качества отрабатывает при взаимодействии со мной. Гуманитарный: он вносит свою лепту в создание и поддержание всей системы, которая нацелена на то, чтобы какое-то излучение излучать в сторону сознания. Это его проект, его дело.
ИЛ «Ксан» — это высшая разновидность проекта. Это когда уже сбалансированы не только эта вещь и вот эта…
Поясню. Проект «ДзенРу (проект, который делает Толик)» сбалансирован таким образом: есть мои задания, они требуют какого-то времени, они все находятся в Интернет, все как там делать понятно. Там важна четкость и точность. Это небольшое количество компонентов.
Если мы берем ИЛ «Ксан», то там гигантское количество компонентов, гигантское количество слоев, разрезов, секторов, масштабов и т.д. И всю эту штуку нужно балансировать. И если проект предусматривает, что это бизнес, то тогда нужно еще сбалансировать то, что «в него идет материальный ресурс и по каким-то бизнес-моделям он оттуда возвращается с приращением». Тогда это «бизнес».
Если туда просто уходит ресурс и не возвращается, то это «гуманитарный проект» или хобби, или что-то еще. «Бизнесом» это становиться только тогда, когда создается «машина по зарабатыванию денег».
Другое дело, что эта машина еще таким, таким и таким образом должна быть сбалансирована. Например: удачная бизнес-схема, не противоречие законодательству, ты должен уметь это делать, тебе должно быть это интересно. А если это еще вплетено — вспоминаем «системное мышление» — во всю остальную твою деятельность и все это держится — о! тогда это отлично. Это сложнейший баланс.
В этом смысле, ИЛ «Ксан» — это такая сложнейшая конструкция. Я, действительно, много могу говорить о тех ее уникальных сложностях, которые вообще не встречаются на просторах России. Да, в общем-то, в мире я тоже такого не видел, но я подозреваю, что мир больше, чем я видел, и что где-то что-то подобное есть. А в России точно нет.
Но мы сейчас ограничим это все, и конкретно будем говорить о проектах и о конкретных соображениях тех, кто в этих проектах участвует. Тема: «зачем нужны проекты?» или, чуть-чуть переформулирую, «зачем нужно проектное мышление, зачем нужно развивать в себе эти знания, навыки, умения, мастерства?»
Перед этим я просто не могу. Сдерживаюсь уже пятый раз. Вася, ты почему такой загорелый? (смех) (указывает на Васю) Это Вася! (аплодисменты)
Вася (встает):
Таиланд! (смех, аплодисменты)
Клейн:
Садись, пожалуйста.
Мандрик:
О, футболка тоже оттуда?
Вася:
Да. Но иероглифы — китайские.
Мандрик:
Итак. Проекты позволяют направить…
(обрывается запись одного файла, начинается текст с другого файла)
Роман Мандрик:
Время, за которые может достигнуть… позволяет оценить результаты деятельности
Клейн:
Как конечной, так и промежуточной.
Мандрик:
Да. Поэтому внутри проекта может быть очень много подпроектов, и в этом смысле, они тоже будут «проектами».
Например, какая-то задача состоит из трех-четырех компонентов, из нескольких человек или даже из одного человека. Она может рассматриваться, как проект — даже внутри проекта, там может быть сильно вложенная структура — но это все зависит от того, кто инициирует процесс и называет его «проектом».
Почему именно такая форма эффективна? Эффективна для того, чтобы получать опыт, его структурировать, развиваться, в конечном итоге?
Наташа Ананьева:
Ну, просто, по-другому никак нельзя.
Мандрик:
Можно. Можно же не делать?
Наташа Ананьева:
Ну, как это? Можно же жижу волочь и все.
Хааф:
На самом деле, принципиальный выбор один: либо жижа — либо проект.
Наташа Ананьева:
Да, если что-то делать, то только в такой форме.
Хааф:
И если «жижа» — а это значит «нет цели, целей никаких не поставлено» — то можно «вот сегодня я захотел покушать, завтра сходить в кино, послезавтра заняться йогой, послепослезавтра заняться презентацией…»
Мандрик:
А время уходит.
Хааф:
А время уходит, и все это: «эк! эк!» на полдороге — и никуда. И все время остаешься на том же самом месте, и никаких структурных изменений внутри не происходит.
В противоположность этому проект — это форма, важнейшее внутреннее свойство которой, что она структурирует ваше направление, усилие, время и позволяет все время наращивать сложность. Как только вы берете какую-то деятельность, называете ее «проектом» и начинаете идти к какой-то цели — сложность того, что вы делаете, все время возрастает. Ваше мастерство все время возрастает. Пока этого нет, и вот жижа — раз сюда, раз сюда — все остается на одном и том же месте.
Мандрик:
Проекты позволяют накапливать «мышечную массу»: результаты, понимание, экспириенс, опыт — в какой-то довольно конкретной форме. В форме результатов, полученных от проекта, в форме информации, в форме отношений с людьми и так далее.
Если сначала я начинаю проект, и там я один, и мне, кроме себя, в общем-то, некем управлять, некого координировать, и все информационные потоки завязаны только на меня, то моя задача — себя только структурировать.
Следующий уровень — это когда есть несколько людей, которых нужно структурировать, которым нужно задавать некий импульс. И постоянно следить не только за тем, чтобы самому внутри быть структурированным и четким и следить за проектом, но и следить за тем, чтобы у всех остальных в голове было то же самое. Тогда процесс будет развиваться. …И следить за тем, как этот процесс развивается.
Миклер:
Можно «проследить за другими» поподробнее?
Мандрик:
Когда ты ставишь человеку задачу, ты ставишь ее максимально четко. Чтобы не было возможности трактовать ее по-другому. Ставить максимально детально, максимально четко, максимально подробно. Ты ставишь ему срок, к которому эта задача должна быть выполнена. И ты как-то следишь за тем, чтобы он ее выполнил. Это самая грубая форма.
Есть еще много разных факторов. Например, состояние этого человека: оно может быть сегодня вот такое — к нему нужно подойти, поговорить как-то. Воодушевить, чтобы он делал свое дело лучше, чтобы у него просто настроение улучшилось, потому что оно у него испортилось по каким-то странным причинам. И это тоже нужно делать.
И чем дальше, тем тоньше все эти штуки — когда, например, нельзя замотивировать человека тем, что ты ему пригрозишь, что он что-то не получит или будет уволен. Ну, нельзя, принципиально, этого сделать!
И нельзя его замотивировать тем, что он «получит больше чего-то». Есть такие ситуации, и мы об этом сейчас поговорим. Тогда работают гораздо более тонкие механизмы, чем просто «вот тебе задача, вот срок, если не сделал — получи пинка, если сделал — получи кусок сахара», это очень грубая штука.
Сначала, когда ты начинаешь делать, ты используешь какой-то грубый инструмент — ну, просто потому что не хватает умений и… еще важная штука, это «видеть». Я назову это так: «видеть людей, которые участвуют в твоем проекте». Видеть людей — значит видеть, какое у них состояние, что с ними происходит не только в плане задач, но и как с людьми. Куда они движутся. Все это нужно видеть и как-то этим управлять. Нельзя управлять этим жестко. Потому что это очень тонко — ты можешь подойти к человеку, что-то сказать, а он еще больше «закроется», например. Это как дотронулся слегка где-то, в правильном месте и — раз! — изменилось «само собой».
Сначала грубые вещи пробуешь, пробуешь максимум того, что ты можешь. А потом, по мере того, как ты делаешь больше, больше, больше — у тебя открывается больший угол зрения, и появляются те инструменты. Ну, если ты правильно подходишь к самому себе — не халявишь, не нюнишься, не боишься. Ну, движешься. Тогда это у тебя появляется, и ты можешь делать больше меньшими силами. И делать гораздо более тонкие штуки.
Миклер:
Если кратко…
Мандрик:
Если кратко — просто нужно делать. Пробовать. Я тебе сейчас могу говорить много, но это всего лишь грань моего опыта. Тебе нужно свой опыт приобретать. Пробовать сначала: как ты можешь это сделать? Увидишь там: что-то не то, какой-то косяк, «почему-то они на меня злятся», что ничего не работает. Потом — раз — что-то повернулся, посмотрел — опа! — заработало. Ага! Вот такая штука есть. Ага, значит вот так. У тебя картинка постоянно будет меняться. Граней больше, больше, больше. Инструментов больше, больше, больше. А потом наступает момент, когда ты не думаешь о том, какой инструмент выбрать, и не думаешь о том, как бы сейчас картинку рассмотреть. То есть ты просто видишь, импульс тут же возникает, и делаешь, и только потом понимаешь: «ага, я вот там…» — ну, можно отследить, что ты сделал. Но это возникает как бы вот так. Все, что нужно — это, короче, «делать». Пробовать.
Клейн:
Я дам некоторый контекст присутствующим, в котором это говориться. Речь идет о тех людях, о той части людей, которые по каким-то причинам стремятся к просветлению.
Мандрик:
Да, естественно.
Клейн:
Не говориться «вообще», о всех, что «нужно делать проект, и они так-то делаются». Речь идет о том, что:
Если человек стремится что-то понять и как-то по этой линии продвинуться, обязательным является — «умение делать проекты».
Мандрик:
Да.
Клейн:
При всей для кого-то, может быть, спорности и экстравагантности этого тезиса — это именно так. И Рома Мандрик — ну, и я, естественно, тоже, но сейчас это Рома будет делать — он собирается именно отстаивать этот тезис. Показывая его, аргументируя, отвечая на вопросы, может быть. Потому что это просто необходимо, если хотите.
Мандрик:
По мере того, как ты начинаешь видеть больше — это распространяется на все. Ты научился видеть состояние человека — это везде так. Ты научился вот это делать — это везде так. Твое обучение и развитие происходят на порядок быстрее, нежели бы ты… ну, так не делал. Просто потому, что это такой «узконаправленный луч на точку».
Хааф:
То, что Рома сейчас говорит, выражается внутри в следующем: ты в итоге все в большей степени самоопределяешься, собираешься в точку, все четче цели у тебя, все более однонаправленные. Ты собираешься в постоянное осознание того, что ты делаешь, как ты делаешь, почему ты делаешь и зачем ты делаешь.
Клейн:
Фактически, сейчас идет расшифровка одного очень маленького — очень важного, но очень маленького такого, там мало слов — тезиса Будды. На сайте zen.ru есть «Восхитительные фрагменты из сутр». Там говориться: «Если ты хорош, если ты молишься, поешь мантры, не обижаешься на живых существ, но не обладаешь упайей — то ни фига у тебя не будет».
«Упайя» переводится как «искусные средства». За 2500 лет «искусные средства» превратились в «правильное умение петь мантры и выполнять какие-то фиговины». Это не то. Речь идет именно об «умении делать проекты», об «умении принимать решения».
Освобождение — то, о котором Будда говорил — это «ты рулишь своей жизнью, ты рулишь своей линией». Ты поворачиваешь колесо Дхармы, а не оно тебя поворачивает. А это означает — ты умеешь принимать решения, у тебя для этого есть необходимые качества, и у тебя есть для этого необходимый опыт, необходимое видение структуры мира. Необходимое видение структуры мира применительно к действию. И это все входит в понятие «упайя». Если ты ставишь своей целью не просто «прибиться к какой-то секте и молиться». Это хорошо, это замечательно — это гораздо лучше, чем продавать наркотики и пить водку, это замечательно. Это… ну, тогда — через какое-то количество жизней. Но если ты в этой жизни хочешь… — ты должен понять, что без упайи никуда. И то, что сейчас говориться на языке «проекты»: как цепочки принятых решений, сбалансированных между собой, что является более сложной системой, чем одно принятое решение. А любое принятое решение — это уже и есть шаг к свободе: ты принимаешь решение, а не тобой принимают. И вот «проекты», переход на цепочки таких решений сбалансированных, а потом на все более сложные масштабы этих цепочек, с тем, чтобы, в конечном итоге, твоим «проектом» была вся твоя жизнь.
«Проект», «принятие решений» — это все крутится вокруг «интеллекта». Безусловно, ты должен владеть интеллектом лучше всех остальных. Но! Ты должен быть и таким, и таким, и таким, и таким — и смелым, и интуитивным, и еще успевать поворачиваться быстро. И быть хорошим. И не засорять свое сознание тем-то, тем-то. И тогда ты адекватно воспринимаешь это устройство мира — на основе своей незасоренности, на основе своих умений. Ты воспринимаешь адекватно импульс и адекватно посылаешь свой импульс. Возникает твоя некая единая «система с миром». На современном языке это называется «менеджмент», это называется «проекты», это называется «принятие решений». Об этом идет речь.
Мандрик:
А если желающих не будет, то мы будем выбирать. Итак, блиц-опрос.
Кто-то:
Определите, пожалуйста, слово «проект».
Мандрик:
Отлично! Определим слово «проект». Моя формулировка проекта. Это процесс, направленный на достижение конкретной цели. Процесс в себя включает людей, информацию, ресурсы. Это некий способ структурировать реальность, для того, чтобы достичь желаемого результата. В общем-то, любую деятельность можно сформулировать как проект. Если ее так не формулировать, то тогда сам процесс он разжижается.
Клейн:
Да, проект можно рассматривать как совокупность ресурсов, совокупность целей. Но для нас сейчас, для присутствующих здесь в этот момент, наиболее актуальным является последнее, что Рома сказал. Это можно вынести, как отдельное определение проекта: «проект — это отношение к деятельности, которой ты занимаешься, это позиция». Смысл такой — если ты можешь к своей деятельности относиться как к «проекту», она будет более структурирована, более эффективна, более заострена на результат. Если ты не относишься, как к «проекту», то идет «разжижение деятельности». Рассматриваем проект, как отношение к собственной деятельности. Вид отношения, позицию.
Кто-то:
Если у тебя нет цели, но есть то, что ты делаешь, то не важно, есть у тебя цель, нет у тебя цели?
Клейн:
Я переформатирую твой вопрос: должен ли проект включать в себя цели?
Мандрик:
Должен.
Клейн:
Если проект не включает в себя цели, является ли это проектом?
Мандрик:
Нет.
Марина:
Можно, я по-другому сформулирую: «проект — это форма мыслимости деятельности»?
Клейн:
Да. В этом смысле — это отношение, это позиция. Это форма мыслимости. Согласен. Да, можно. Для нас это актуально сейчас, вот это нужно понять: что, если смотришь на это и вот так относишься, тогда это одно, если смотришь и по другому относишься, то это другое. Это актуальные границы для нас. Так важно провести.
Марина:
Рамки проекта, границы проекта определяют отношение к деятельности, которой ты уже занимаешься или принципиально ты каждый раз создаешь некоторую конструкцию, накладываешь, и получается деятельность?
Клейн:
Которой ты занимаешься.
Марина:
Это обязательное условие?
Клейн:
Да. Мы не рассматриваем проект, как абстрактную, философскую категорию. Мы формируем правильное отношение к своей деятельности и говорим: «Проект — это некая целостность». У каждого человека может быть какое-то конкретное количество проектов, которыми он занимается. А другое — это не проект. Я тебе пример приведу: ИЛ «Ксан» для меня — это проект, а, допустим, сайт ДзенРу — это не проект.
Марина:
Я, наверно, чего-то не понимаю.
Клейн:
Потому что, он когда-то был проектом. Потом он перестал быть проектом. Ну, как-то так.
Кто-то:
Конвейер.
Клейн:
Нет, не конвейер. Теперь это не проект. Например, я могу выйти погулять в парк, могу не выйти, могу поставить что-то на сайт, могу не поставить. То есть я не отношусь к этому как к проекту, который требует какой-то концентрации, какой-то четкости. Для Толика Вострякова Magic’a — это проект. Он на своей работе работает, и он взял на себя миссию технически поддерживать этот сайт и относиться к нему как к проекту. Нам сейчас важно именно это определить и понять.
Марина:
То есть здесь и сейчас деятельность рассматривается как проект?
Клейн:
Да. Проект можно рассматривать миллионом способов. Для нас сейчас важно определить, что проект — это некое отношение к деятельности, которое позволяет резко увеличить твою эффективность. Как существует, например, «системное мышление — несистемное мышление». Когда ты видишь мир, как набор систем, когда ты на каждую штуку смотришь: «ага! система!» И она состоит из подсистем и входит в надсистему. Это совсем другое мышление — «проектное мышление». Видишь и ту, и эту деятельность, видишь деятельность, которая должна быть приоритетной, которую ты считаешь, что она должна быть приоритетной и наиболее эффективной, и формируешь ее в виде проекта.
Марина:
Являются ли временнЫе границы проекта его обязательной характеристикой?
Клейн:
В общем-то, да. Когда мы что-то рассматриваем как проект, мы, во-первых, обязательно видим этапы проекта. По крайней мере, мы должны видеть нулевой этап и должны видеть первый этап.
Марина:
Я имею в виду, что прозвучало слово «отношение». Я, например, говорю, что «я буду относиться к этому, как к проекту, два года»?
Клейн:
Да, это можно. Но это не обязательно входит в проект. Можно относиться, например, так: «я четко отношусь полгода» или «я четко отношусь, пока не произойдет какое-то событие». И тогда это тоже временной интервал. Но можно говорить «я буду к этому относиться, как к проекту, до тех пор, пока я не увижу, что пора прекращать». Но это тоже, получается — возвращаемся назад по цепочке — равноценно установке срока конкретного. Поэтому форма может быть — «полгода»; а может быть — никакой.
Итак, речь идет о том, чтобы видеть то, что ты делаешь в виде «проекта». Тогда ты можешь им заниматься.
Возьмем проект «ДзенРу (Толика Вострякова)». У него там сейчас цель и задача одна: поддерживать эту линию по своим каким-то внутренним причинам. Потому что есть коммерческие проекты, есть некоммерческие, есть гуманитарные, есть обучающие и т.д. Для него это одновременно обучающий проект и гуманитарный проект. Обучающий: на примере этого проекта он какие-то свои качества отрабатывает при взаимодействии со мной. Гуманитарный: он вносит свою лепту в создание и поддержание всей системы, которая нацелена на то, чтобы какое-то излучение излучать в сторону сознания. Это его проект, его дело.
ИЛ «Ксан» — это высшая разновидность проекта. Это когда уже сбалансированы не только эта вещь и вот эта…
Поясню. Проект «ДзенРу (проект, который делает Толик)» сбалансирован таким образом: есть мои задания, они требуют какого-то времени, они все находятся в Интернет, все как там делать понятно. Там важна четкость и точность. Это небольшое количество компонентов.
Если мы берем ИЛ «Ксан», то там гигантское количество компонентов, гигантское количество слоев, разрезов, секторов, масштабов и т.д. И всю эту штуку нужно балансировать. И если проект предусматривает, что это бизнес, то тогда нужно еще сбалансировать то, что «в него идет материальный ресурс и по каким-то бизнес-моделям он оттуда возвращается с приращением». Тогда это «бизнес».
Если туда просто уходит ресурс и не возвращается, то это «гуманитарный проект» или хобби, или что-то еще. «Бизнесом» это становиться только тогда, когда создается «машина по зарабатыванию денег».
Другое дело, что эта машина еще таким, таким и таким образом должна быть сбалансирована. Например: удачная бизнес-схема, не противоречие законодательству, ты должен уметь это делать, тебе должно быть это интересно. А если это еще вплетено — вспоминаем «системное мышление» — во всю остальную твою деятельность и все это держится — о! тогда это отлично. Это сложнейший баланс.
В этом смысле, ИЛ «Ксан» — это такая сложнейшая конструкция. Я, действительно, много могу говорить о тех ее уникальных сложностях, которые вообще не встречаются на просторах России. Да, в общем-то, в мире я тоже такого не видел, но я подозреваю, что мир больше, чем я видел, и что где-то что-то подобное есть. А в России точно нет.
Но мы сейчас ограничим это все, и конкретно будем говорить о проектах и о конкретных соображениях тех, кто в этих проектах участвует. Тема: «зачем нужны проекты?» или, чуть-чуть переформулирую, «зачем нужно проектное мышление, зачем нужно развивать в себе эти знания, навыки, умения, мастерства?»
Перед этим я просто не могу. Сдерживаюсь уже пятый раз. Вася, ты почему такой загорелый? (смех) (указывает на Васю) Это Вася! (аплодисменты)
Вася (встает):
Таиланд! (смех, аплодисменты)
Клейн:
Садись, пожалуйста.
Мандрик:
О, футболка тоже оттуда?
Вася:
Да. Но иероглифы — китайские.
Мандрик:
Итак. Проекты позволяют направить…
(обрывается запись одного файла, начинается текст с другого файла)
Роман Мандрик:
Время, за которые может достигнуть… позволяет оценить результаты деятельности
Клейн:
Как конечной, так и промежуточной.
Мандрик:
Да. Поэтому внутри проекта может быть очень много подпроектов, и в этом смысле, они тоже будут «проектами».
Например, какая-то задача состоит из трех-четырех компонентов, из нескольких человек или даже из одного человека. Она может рассматриваться, как проект — даже внутри проекта, там может быть сильно вложенная структура — но это все зависит от того, кто инициирует процесс и называет его «проектом».
Почему именно такая форма эффективна? Эффективна для того, чтобы получать опыт, его структурировать, развиваться, в конечном итоге?
Наташа Ананьева:
Ну, просто, по-другому никак нельзя.
Мандрик:
Можно. Можно же не делать?
Наташа Ананьева:
Ну, как это? Можно же жижу волочь и все.
Хааф:
На самом деле, принципиальный выбор один: либо жижа — либо проект.
Наташа Ананьева:
Да, если что-то делать, то только в такой форме.
Хааф:
И если «жижа» — а это значит «нет цели, целей никаких не поставлено» — то можно «вот сегодня я захотел покушать, завтра сходить в кино, послезавтра заняться йогой, послепослезавтра заняться презентацией…»
Мандрик:
А время уходит.
Хааф:
А время уходит, и все это: «эк! эк!» на полдороге — и никуда. И все время остаешься на том же самом месте, и никаких структурных изменений внутри не происходит.
В противоположность этому проект — это форма, важнейшее внутреннее свойство которой, что она структурирует ваше направление, усилие, время и позволяет все время наращивать сложность. Как только вы берете какую-то деятельность, называете ее «проектом» и начинаете идти к какой-то цели — сложность того, что вы делаете, все время возрастает. Ваше мастерство все время возрастает. Пока этого нет, и вот жижа — раз сюда, раз сюда — все остается на одном и том же месте.
Мандрик:
Проекты позволяют накапливать «мышечную массу»: результаты, понимание, экспириенс, опыт — в какой-то довольно конкретной форме. В форме результатов, полученных от проекта, в форме информации, в форме отношений с людьми и так далее.
Если сначала я начинаю проект, и там я один, и мне, кроме себя, в общем-то, некем управлять, некого координировать, и все информационные потоки завязаны только на меня, то моя задача — себя только структурировать.
Следующий уровень — это когда есть несколько людей, которых нужно структурировать, которым нужно задавать некий импульс. И постоянно следить не только за тем, чтобы самому внутри быть структурированным и четким и следить за проектом, но и следить за тем, чтобы у всех остальных в голове было то же самое. Тогда процесс будет развиваться. …И следить за тем, как этот процесс развивается.
Миклер:
Можно «проследить за другими» поподробнее?
Мандрик:
Когда ты ставишь человеку задачу, ты ставишь ее максимально четко. Чтобы не было возможности трактовать ее по-другому. Ставить максимально детально, максимально четко, максимально подробно. Ты ставишь ему срок, к которому эта задача должна быть выполнена. И ты как-то следишь за тем, чтобы он ее выполнил. Это самая грубая форма.
Есть еще много разных факторов. Например, состояние этого человека: оно может быть сегодня вот такое — к нему нужно подойти, поговорить как-то. Воодушевить, чтобы он делал свое дело лучше, чтобы у него просто настроение улучшилось, потому что оно у него испортилось по каким-то странным причинам. И это тоже нужно делать.
И чем дальше, тем тоньше все эти штуки — когда, например, нельзя замотивировать человека тем, что ты ему пригрозишь, что он что-то не получит или будет уволен. Ну, нельзя, принципиально, этого сделать!
И нельзя его замотивировать тем, что он «получит больше чего-то». Есть такие ситуации, и мы об этом сейчас поговорим. Тогда работают гораздо более тонкие механизмы, чем просто «вот тебе задача, вот срок, если не сделал — получи пинка, если сделал — получи кусок сахара», это очень грубая штука.
Сначала, когда ты начинаешь делать, ты используешь какой-то грубый инструмент — ну, просто потому что не хватает умений и… еще важная штука, это «видеть». Я назову это так: «видеть людей, которые участвуют в твоем проекте». Видеть людей — значит видеть, какое у них состояние, что с ними происходит не только в плане задач, но и как с людьми. Куда они движутся. Все это нужно видеть и как-то этим управлять. Нельзя управлять этим жестко. Потому что это очень тонко — ты можешь подойти к человеку, что-то сказать, а он еще больше «закроется», например. Это как дотронулся слегка где-то, в правильном месте и — раз! — изменилось «само собой».
Сначала грубые вещи пробуешь, пробуешь максимум того, что ты можешь. А потом, по мере того, как ты делаешь больше, больше, больше — у тебя открывается больший угол зрения, и появляются те инструменты. Ну, если ты правильно подходишь к самому себе — не халявишь, не нюнишься, не боишься. Ну, движешься. Тогда это у тебя появляется, и ты можешь делать больше меньшими силами. И делать гораздо более тонкие штуки.
Миклер:
Если кратко…
Мандрик:
Если кратко — просто нужно делать. Пробовать. Я тебе сейчас могу говорить много, но это всего лишь грань моего опыта. Тебе нужно свой опыт приобретать. Пробовать сначала: как ты можешь это сделать? Увидишь там: что-то не то, какой-то косяк, «почему-то они на меня злятся», что ничего не работает. Потом — раз — что-то повернулся, посмотрел — опа! — заработало. Ага! Вот такая штука есть. Ага, значит вот так. У тебя картинка постоянно будет меняться. Граней больше, больше, больше. Инструментов больше, больше, больше. А потом наступает момент, когда ты не думаешь о том, какой инструмент выбрать, и не думаешь о том, как бы сейчас картинку рассмотреть. То есть ты просто видишь, импульс тут же возникает, и делаешь, и только потом понимаешь: «ага, я вот там…» — ну, можно отследить, что ты сделал. Но это возникает как бы вот так. Все, что нужно — это, короче, «делать». Пробовать.
Клейн:
Я дам некоторый контекст присутствующим, в котором это говориться. Речь идет о тех людях, о той части людей, которые по каким-то причинам стремятся к просветлению.
Мандрик:
Да, естественно.
Клейн:
Не говориться «вообще», о всех, что «нужно делать проект, и они так-то делаются». Речь идет о том, что:
Если человек стремится что-то понять и как-то по этой линии продвинуться, обязательным является — «умение делать проекты».
Мандрик:
Да.
Клейн:
При всей для кого-то, может быть, спорности и экстравагантности этого тезиса — это именно так. И Рома Мандрик — ну, и я, естественно, тоже, но сейчас это Рома будет делать — он собирается именно отстаивать этот тезис. Показывая его, аргументируя, отвечая на вопросы, может быть. Потому что это просто необходимо, если хотите.
Мандрик:
По мере того, как ты начинаешь видеть больше — это распространяется на все. Ты научился видеть состояние человека — это везде так. Ты научился вот это делать — это везде так. Твое обучение и развитие происходят на порядок быстрее, нежели бы ты… ну, так не делал. Просто потому, что это такой «узконаправленный луч на точку».
Хааф:
То, что Рома сейчас говорит, выражается внутри в следующем: ты в итоге все в большей степени самоопределяешься, собираешься в точку, все четче цели у тебя, все более однонаправленные. Ты собираешься в постоянное осознание того, что ты делаешь, как ты делаешь, почему ты делаешь и зачем ты делаешь.
Клейн:
Фактически, сейчас идет расшифровка одного очень маленького — очень важного, но очень маленького такого, там мало слов — тезиса Будды. На сайте zen.ru есть «Восхитительные фрагменты из сутр». Там говориться: «Если ты хорош, если ты молишься, поешь мантры, не обижаешься на живых существ, но не обладаешь упайей — то ни фига у тебя не будет».
«Упайя» переводится как «искусные средства». За 2500 лет «искусные средства» превратились в «правильное умение петь мантры и выполнять какие-то фиговины». Это не то. Речь идет именно об «умении делать проекты», об «умении принимать решения».
Освобождение — то, о котором Будда говорил — это «ты рулишь своей жизнью, ты рулишь своей линией». Ты поворачиваешь колесо Дхармы, а не оно тебя поворачивает. А это означает — ты умеешь принимать решения, у тебя для этого есть необходимые качества, и у тебя есть для этого необходимый опыт, необходимое видение структуры мира. Необходимое видение структуры мира применительно к действию. И это все входит в понятие «упайя». Если ты ставишь своей целью не просто «прибиться к какой-то секте и молиться». Это хорошо, это замечательно — это гораздо лучше, чем продавать наркотики и пить водку, это замечательно. Это… ну, тогда — через какое-то количество жизней. Но если ты в этой жизни хочешь… — ты должен понять, что без упайи никуда. И то, что сейчас говориться на языке «проекты»: как цепочки принятых решений, сбалансированных между собой, что является более сложной системой, чем одно принятое решение. А любое принятое решение — это уже и есть шаг к свободе: ты принимаешь решение, а не тобой принимают. И вот «проекты», переход на цепочки таких решений сбалансированных, а потом на все более сложные масштабы этих цепочек, с тем, чтобы, в конечном итоге, твоим «проектом» была вся твоя жизнь.
«Проект», «принятие решений» — это все крутится вокруг «интеллекта». Безусловно, ты должен владеть интеллектом лучше всех остальных. Но! Ты должен быть и таким, и таким, и таким, и таким — и смелым, и интуитивным, и еще успевать поворачиваться быстро. И быть хорошим. И не засорять свое сознание тем-то, тем-то. И тогда ты адекватно воспринимаешь это устройство мира — на основе своей незасоренности, на основе своих умений. Ты воспринимаешь адекватно импульс и адекватно посылаешь свой импульс. Возникает твоя некая единая «система с миром». На современном языке это называется «менеджмент», это называется «проекты», это называется «принятие решений». Об этом идет речь.
***
Полный текст "Лекции №17:
О проектах, или Чем отличается просветление предыдущего тысячелетия от настоящего", читайте на сайте Zen.ru: http://klein.zen.ru/zen-spirit/2004/Seminars/S2L_December/lection17.htm